Лабиринт - Страница 72

– Понимаю. Но как раз это я мог бы предсказать без всяких ясновидцев, причем за дюжину лет до твоего рождения. Я не о том спрашиваю. Больше вы не виделись?

– Нет… Правда, Меламори несколько раз посылала мне зов. Подбиралась ко мне два дня с расспросами: как я себя чувствую, да какое у меня настроение? Очень мило с ее стороны…

– А кстати, как ты себя все это время чувствовал?

– Вы имеете в виду: после отсидки в камере смертников? Чувствовал я себя нормально, ядом не плевался…

– Ох, Макс, если я тебя спрашиваю о самочувствии, то наверное не из вежливости! Расскажи подробно!

– Да не просто нормально, а даже великолепно! Более того: мне все время было как-то беспричинно весело, словно щекотало меня что-то. Хотелось смеяться без всякого повода… Дети такое состояние объясняют просто: «смешинку съел»…

– И это все, сэр Макс?

– Конечно все!

– Ну ты даешь, парень! По твоей вине мне приходится удивляться так часто, что это становится неприличным. Не в мои бы годы надо впервые понять, что жизнь богата на сюрпризы!

– Да что же такое случилось, Джуффин? Не тяните! Мне кусок в горло не полезет, пока вы мне все не объясните!

– Ну посидишь минуту без куска в горле, а я буду жевать, – злорадно заявил сэр Джуффин, откусывая чуть ли не половину фирменного пирога, только что прибывшего из «Обжоры Бунбы». Разумеется я не стал подкреплять свою угрозу делом и присоединился. Но Джуффин сам сгорал от нетерпения, поэтому начал говорить, еще не покончив с пирогом.

– Так вот, что касается нашей «первой и последней леди Тайного сыска»… Барышня решила проверить, достоин ли ты ее обожания, и вообще, такой ли «крепкий орешек» этот сэр Макс, каким кажется… Итак, наша свирепая охотница встала на твой след.

– Она что с ума сошла?! – Я был действительно ошеломлен новостью. – Вы уверены, Джуффин? Я же…

– Вот-вот. Прекрасно себя чувствовал и… как ты выразился? «Ел смешинки»? Правильно?

Наскоро обдумав новость, я окончательно сбился с толку. Леди Меламори встала на мой след! Что обычно в таком случае происходит с людьми? Сильная депрессия – это минимум гарантированных неприятностей. Такая уж работа у Мастера Преследующей, ее и на службе-то за этим держат. А я… В общем, не случилось со мной никакой депрессии! Меламори, бедняга, два дня «простояла на моем следе». И – ничего. Даже, кажется, подняла мне настроение.

– Я-то думал, что она спрашивает о моем самочувствии потому, что… Ну в общем, мне казалось, что это – проявление хотя бы дружских чувств! А она эксперименты ставила…

– Не переживай, парень, – Джуффин философски пожал плечами, – девочка действительно делала это из самых лучших побуждений! Как она это себе представляет… Если бы ты пожаловался на депрессию, она прекратила бы немедленно… И была бы счстлива. Видишь ли, для Меламори ее странный дар – вопрос судьбы и чести, можно сказать, единственное, что у нее по-настоящему есть… Не переживай: все наши ребята прошли через такое испытание. Даже я прошел: в начале своей карьеры барышня решила выяснить, что за птица такая ею командует.

– Представляю, на что она нарвалась!

– Да ничего особенного… Я показал ей свой «первый щит», хотя мог рассердиться по-настоящему… Надо отдать ей должное: девчонка пришла в себя уже через час. Она – молодец, эта Меламори!

– Что за «первый щит»? – Заинтересовался я. – Научите?

– "Первый щит" – это поэтическое название личного способа тайной защиты, Макс. "Первый" – значит наименее опасный для противника. Чего мне тебя учить? У тебя своих щитов побольше, чем у любого человека в этом Мире! Больше даже, чем я смел надеяться. И ты постепенно учишься ими пользоваться, а здесь может помочь только опыт. Но ты делаешь такие успехи, что… В общем, не прибедняйся! Ты просто не силен в терминологии.

– Забавная девочка наша леди Меламори! – Вздохнул я, налив себе утешительную порцию камры. – Такой, прямо скажем, не девчоночий талант, руководимый рассудком восьмилетнего ребенка…

– Почему именно восьмилетнего? – заинтересованно спросил сэр Джуффин.

– Потому что к девяти годам люди, как правило, начинают понимать хоть что-то… Или не начинают. Если не начинают, это – на всю жизнь. Думаю, наша леди Меламори – клинический случай…

– Ты сердишься на нее, Макс? Не стоит. Бедняга теперь ходит как пришибленная.

– Да не сержусь я. А оплакиваю свое разбитое сердце! Не думаю, что Меламори способна подпустить к себе человека, которого побаивается. Так что наши отношения врядли когда-нибудь зайдут дальше совместного поедания пирожных на закате…

– А я тебя с самого начала предупреждал, что твой выбор дамы сердца еще хуже, чем выбор этого ужасного дома, в котором ты поселился… Тебе, сэр Макс, никогда не приходило в голову, что старших надо слушаться?

Я вздохнул и разрезал второй пирог. Бесчувственный я парень, на поверку выходит. Никакая «несчастная любовь» не может испортить мой аппетит. Более того! Ничего на свете не может испортить мне аппетит, сколько раз проверено! Странно, что я до сих пор не растолстел. С чем мне действительно повезло в жизни, так это – с метаболизмом. А сэру Джуффину как с ним повезло! Никто не может состязаться с сэром Джуффином Халли, когда дело доходит до тарелки, а тонок он как струна!

– Сэр Макс, ты можешь что-то добавить по поводу этого происшествия, кроме печального пророчества насчет своего разбитого сердца? – Весело спросил мой шеф, в очередной раз упрочив свою репутацию опустошителя столов.

– Не знаю, Джуффин. Собственно это я должен вас расспрашивать. Странные вещи со мной творятся! Ну что ж, если совершу когда-нибудь государственное преступление, могу спокойно пускаться в бега. Опасный я парень для всего Соединенного Королевства, получается!